Выйти из кризиса украинскому молочному рынку поможет снижение ставки НДС на социальные товары, решение вопроса собственности на землю, внедрение новых технологий, а также возвращение прежней системы дотаций, считает генеральный директор компании «Данон Украина» Дарио Маркетти

В нынешнем году украинских молочников ждут большие перемены. В начале марта Кабинет министров наконец-то утвердил размеры бюджетной поддержки животноводства. Дотация за реализованное сельскохозяйственным предприятием молоко утверждена в размере 35 копеек, физическим лицом — 30 копеек за килограмм. По данным Госстата, в 2010 году субсидии в среднем составляли 40 коп./кг. Теперь производители будут получать поддержку напрямую от государства (в бюджете на эти цели предусмотрено два миллиарда гривен), а не от переработчиков, как раньше. Правда, механизм выплаты окончательно не утвержден и тем более не отработан. Основные трудности подстерегают производителей на этапе получения идентификационной документации — «паспортов» на коров и прочих удостоверяющих бумаг.

При этом с 1 января 2011 года государство перестало возмещать НДС переработчикам (именно из этих денег они платили крестьянам за сырье, когда действовал прежний механизм господдержки животноводства). В итоге молокозаводы снизили закупочные цены. Например, молоко высшего сорта подешевело для крестьян с 4,20 гривни за килограмм в последнем квартале 2010 года до 3,80–3,90 гривни в январе 2011-го. По словам производителей молочной продукции, раньше в закупочной стоимости субсидия занимала 15–17%. В результате кефир, сметана, творог и другие молочные продукты подорожают в рознице на десять процентов.

К тому же на внешних рынках растет спрос на молочную продукцию. В прошлом году Украина экспортировала 80 тыс. тонн сыра против 74 тыс. тонн в 2009-м, а на его производство идет до 50% всего молока, поступающего на переработку. «В ближайшие 20 лет в мире наибольшее увеличение спроса — в среднем на 30 процентов — ожидается именно на молоко», — считает эксперт ассоциации «Украинский клуб аграрного бизнеса» Инна Ильенко.

О перспективах украинского молочного рынка «Эксперту» рассказал генеральный директор компании «Данон Украина» Дарио Маркетти. Корпорация Danone работает в Украине 11 лет. За это время ей удалось занять более 15% внутреннего молочного рынка, в частности, 36% в сегменте йогуртов, творожных десертов и подобной продукции (в стоимостном эквиваленте). Поскольку Danone работает по всему миру, ее менеджмент имеет возможность сравнивать украинские реалии с зарубежными, а также прогнозировать мировой спрос и предложение.

— В чем, на ваш взгляд, состоят принципиальные отличия молочного рынка Евросоюза и постсоветских стран? Каковы особенности работы с украинскими и европейскими поставщиками сырья?

— В Украине около 80 процентов молока производится в индивидуальных хозяйствах, где содержится одна-две коровы. Около 60 процентов сырья, поступающего к нам на переработку, — из частного сектора. В Европе молоко у частников не собирают, это считается незаконным. Во Франции на средней ферме содержится около десятка коров, в Германии — гораздо больше.

В ЕС в период так называемого большого молока государства покупают у производителей излишки. А затем зимой продают сухое молоко. В Украине эти механизмы не действуют. Не секрет, что численность сельского населения в вашей стране сокращается. Поэтому количество молока, которое сдают частные владельцы коров, всё время уменьшается. Зимой, в период наименьшего предложения, закупочные цены на это сырье в Украине на 10–20 процентов выше, чем в ЕС. Собирать молоко у крупных производителей намного выгоднее, чем у населения.

А еще у европейских фермеров есть доступ к агрокредитам под шесть-семь процентов годовых, тогда как в вашей стране ставки могут доходить до 25 процентов.

— Кто ваши основные конкуренты в Украине и в мире?

— В Украине — бабушки, торгующие молочными продуктами собственного производства. Здесь продукция домашнего приготовления занимает треть рынка.

На мировом уровне у нас нет конкурентов. Корпорация Danone — единственная компания, которая представлена почти во всех странах. Когда я работал в Мексике, там был всего один местный производитель молочной продукции, который назывался Lala. В США нашим конкурентом является General Mills, в Испании — private label, во Франции – Yoplait и private label, в Германии — Muller.

— Чем отличаются ассортиментные линейки компании в европейских странах и Украине? Какие изменения они претерпели за период кризиса?

— Наша корпорация выпускает молочные продукты именно для местных потребителей. К примеру, во Франции кефир не производится. В 2003 году мы запустили в России «Активию творожную». В 2005-м подобный продукт компания начала выпускать во Франции, но французская «Активия» гораздо слаще. Однако самые большие сладкоежки живут в Мексике и Бразилии. В арабских странах и Украине предпочитают более кислые молочные продукты.

Для меня большая загадка, почему у вас пользуется спросом продукция в полиэтиленовой упаковке. Ее ведь нельзя закрыть, нормально поставить в холодильник, к тому же она ненамного дешевле той, что в пластиковой таре.

В период кризиса мы стали больше продавать традиционных для украинцев молочных продуктов. Однако существенно пересматривать ассортимент не было необходимости. В 2006 году компания купила завод «Родич» в Херсоне. Тогда он производил очень много товарных позиций, но в небольшом количестве. Поэтому еще до кризиса мы сократили товарную линейку, сосредоточившись на более востребованных продуктах.

— Какие маркетинговые ходы компании, успешные в Европе, не принесли успеха в нашей стране?

— Все маркетинговые стратегии, которые мы используем в Украине, разработаны специально для нее. В вашей стране некоторые технологии могут не работать потому, что многие украинцы убеждены: чем короче срок хранения, тем продукт более качественный. Но на самом деле всё иначе. Например, йогурт создается почти в лабораторных условиях, в стерильных помещениях, поэтому срок хранения превышает две недели. Именно это очень тяжело объяснить украинцам: они думают, что срок хранения увеличивается за счет консервантов. Рост вымени

— Сейчас на украинском молочном рынке происходит консолидация игроков. Вы, в частности, завершаете сделку по слиянию с российской компанией «Юнимилк». Заставит ли это крупные компании заняться решением сырьевых проблем? Не снизится ли конкуренция?

— Действительно, происходит консолидация. Чтобы завоевать долю рынка, крупные компании улучшают качество продукции, стараются стабилизировать цены. В то же время средний и малый бизнес пытается максимизировать доходы в краткосрочной перспективе. Поэтому мы часто сталкиваемся с нечестной игрой.

Думаю, конкуренция увеличится. Особенно между крупными производителями, такими, как «Лакталис», Danone, «Вимм-Билль-Данн». К примеру, в России в 2000–2008 годах было более тысячи молокоперерабатывающих предприятий, а потом их количество значительно сократилось, и сейчас пять-шесть крупных игроков занимают до 45 процентов всего рынка.

На украинском рынке много слабых маленьких компаний. Поэтому у нас нет необходимости отвоевывать долю рынка у крупных игроков. Легче нарастить ее за счет вытеснения мелких.

В Украине корпорация Danone пока собирает менее одного процента молока. Если сырье не лучшего качества, мы отказываемся его покупать. Но есть небольшие местные фирмы, которые готовы покупать любое молоко. Поэтому у крестьян нет мотивации бороться за качество.

— Вы собираетесь в нашей стране запустить собственное производство молока?

— Сейчас компания рассматривает несколько проектов по строительству крупнотоварных ферм — от тысячи голов. Частников мы хотим организовать в кооперативы, чтобы улучшить качество и увеличить поставки молока. Соответствующую программу стоимостью миллион евро мы запустили в прошлом году. До конца 2011-го будет функционировать два десятка таких объединений. Далее мы намерены преобразовать молочные кооперативы в небольшие демо-фермы, где будет содержаться от десяти голов крупного рогатого скота. Одна начнет работать в конце 2011-го — начале 2012 года в Днепропетровской области.

Компания Danone будет предоставлять сельхозпредприятиям льготные кредиты. Совместно с Индэкс-Банком мы разработали программу, по которой фермеры смогут привлечь ссуды по ставкам вдвое ниже, чем в среднем на рынке. Кроме того, мы будем компенсировать сельхозпроизводителям до 50 процентов кредитной ставки.

Дефицит сырья в Украине — это проблема не отдельных компаний, а рынка в целом.

— Согласны ли вы с утверждением, что в Украине поголовье скота не очень продуктивное, поэтому и качество молока низкое?

— По официальным данным, в среднем украинская корова ежегодно дает 4,2 тонны молока. В России — около четырех тонн. В Европе ежегодные надои от одной коровы составляют от шести до девяти тонн. В Германии, например, есть коровы, которые дают в четыре раза больше молока, чем украинские буренки. Но при этом европейские коровы потребляют вдвое больше кормов.

Качество молока в Украине действительно низкое. На него влияют и условия, в которых живут животные. Так, в вашей стране фермы строятся полностью из цемента, а в Европе на многих фермах полы деревянные.

Еще одна проблема в том, что украинские фермеры не желают внедрять новые технологии. Вот пример. Две фермы расположены друг от друга на расстоянии шести километров. Одна работает по рекомендациям европейских специалистов, а вторая — по старинке. Продуктивность первой вдвое выше.

— А что у россиян? Там правительство запустило масштабную программу поддержки мясного и молочного животноводства на 2008–2012 годы. В сектор инвестированы десятки миллионов долларов. Однако особого успеха россияне пока не добились — производство молока увеличилось всего на три-пять процентов.

— Российская госпрограмма — не самая успешная в мире, гораздо лучше себя зарекомендовала белорусская. Белорусы много инвестировали в качество, тогда как в РФ упор делается на увеличение количества.

В Европе прямых дотаций для молочной отрасли нет. Там масса других дотаций, которые связаны с поддержкой сельского хозяйства, например, по повышению качества земли. Однако такая поддержка тоже недостаточно эффективна, и сейчас Евросоюз начал сокращать расходы. Необходимо, чтобы инвесторами выступали сами фермеры.

— Существуют какие-либо отличия между украинским и российским рынками молочной продукции? Считаете ли вы, что рынок в России жестко поделен между несколькими производителями?

— Основное различие состоит в том, что 90 процентов молока, которое в РФ идет на переработку, производится в коллективных хозяйствах. Там сохранилось крупнотоварное производство. Скорее всего, это связано с менталитетом. В Украине решили, что лучше всё взять и поделить, лучше иметь одну корову, но свою.

Говорить, что российский или украинский рынок монополизирован производителями молока или переработчиками, абсолютно неправильно. Я не знаю ни одной компании в РФ, которая производила бы больше пяти процентов молока от общего объема.

В Украине рынок молочной продукции деконсолидирован, пять-шесть крупных игроков совокупно занимают не более 50 процентов. Молока производится меньше, а переработчиков гораздо больше, чем в России. Есть несколько крупных игроков, которые собирают сырье по всей стране. Как правило, это сырные компании.

Но и в России, и в Украине не решены фундаментальные проблемы. Главное — это вопрос собственности на землю. Инвестиции в молочное производство предполагают длинный период окупаемости. Даже при условии хорошего управления это не менее восьми лет. Никто не будет инвестировать в активы, если непонятно, что с ними будет в среднесрочной перспективе.

— Какие товары из ассортимента компании импортируются в нашу страну?

— Мы импортируем только десять процентов нашего портфеля брендов. В основном это Actimel. В мире всего пять заводов, которые производят этот продукт. Один из них находится в России. Сейчас мы создаем кооперативы для выращивания на территории Украины ягод, в частности, клубники, использующихся в качестве наполнителя для нашей молочной продукции. Стратегия Danone заключается в том, чтобы как можно больше составляющих производить в вашей стране.

— Достаточно ли в Украине молочной продукции отечественного производства?

— Вполне. Дефицит был в 2010 году в течение двух месяцев. В августе-сентябре цена молока поднялась на 10–15 процентов, но это подорожание было спекулятивным. Украинские производители сырья решили, что из-за стихийных бедствий в России соседи станут импортировать больше молока. Но этого не случилось, и тогда цены упали. Хуже всего, что на украинском рынке нет стабильности.

Географическая экономика

— Планируете ли вы дополнительные инвестиции в Украину?

— Да, планируем. Речь идет о 20–30 миллионах евро. Но многое будет зависеть от того, насколько честными и прозрачными будут правила игры. Сейчас мы сталкиваемся с множеством барьеров. Например, компания получила разрешение от ветеринарной службы Республики Беларусь экспортировать продукцию в эту страну. Но у нас есть трудности с получением разрешения от вашей ветеринарной службы.

Иногда трудно понять ту политику, которую проводит украинское правительство. Например, на мой взгляд, страна много теряет от квотирования экспорта зерновых.

— Как вы относитесь к изменению схемы стимулирования производства молока и мяса? Фермеры уже отреагировали на нововведения?

— И Европейский молочный комитет, и Европейская бизнес-ассоциация, и другие организации были против изменения механизма выдачи субсидий. Министерство аграрной политики и продовольствия считает, что старая система была неэффективной. У чиновников этого ведомства свои аргументы, у нас — свои. Теперь наша совместная работа направлена на то, чтобы дать частнику возможность получить фиксированную плату за голову крупного рогатого скота.

Меня удивляет, что в Украине нет организации, которая представляла бы интересы мелких производителей молока. Поэтому интересы украинских бабушек представляем мы, переработчики.

Украинский рынок сильно зарегулирован. У корпорации Danone, которая не дает взяток, на получение всех необходимых разрешений уходят годы. Местные фирмы, у которых есть свои ходы, получают их гораздо быстрее.

Если европейские компании будут играть здесь по международным правилам, страна от этого только выиграет. Иначе, в конце концов, в Украине произойдет то, что случилось в Италии в 1990-х годах. Коррупция настолько разъела все сферы итальянского общества, что размеры взяток чиновникам сравнялись с суммами, за которые мафия бралась решить все проблемы. Предприниматели взбунтовались. Произошла революция, получившая название «Чистые руки», и все политические партии, существовавшие до 1992 года, распались.

— Каких шагов в таком случае вы ждете от нашего правительства?

— Уменьшить регуляцию, поскольку некоторые регуляторные подходы только усиливают бюрократию. Зачем нужны ветеринарные разрешения, чтобы просто перевезти продукцию с одного склада на другой?

Хотелось бы, чтобы ставка НДС на социальные продукты, в частности на молоко, была ниже нынешних 20 процентов. В той же России размер НДС зависит от конкретного продукта. Наконец, мы хотели бы вернуть прежнюю систему дотаций.

— Насколько удачно складываются ваши взаимоотношения с украинской розницей?

— Я доволен платежной дисциплиной украинских ритейлеров, но всегда может быть лучше. В начале кризиса все ожидали бoльших проблем, но обанкротилось всего две-три торговые сети.

«Украинская корова ежегодно дает 4,2 тонны молока. В Европе ежегодные надои от одной коровы составляют от шести до девяти тонн»

«Дефицит молока был в 2010 году в течение двух месяцев. В августе-сентябре украинские производители сырья решили, что из-за стихийных бедствий в России соседи станут импортировать больше»

Ирина Чухлеб

Эксперт